Посадник - Страница 3

навстречу.

Явление 5

Чермный и Наталья.

Н а т а л ь я. Золотой ты мой! Ненаглядный мой! Насилу-то времечко вылучила!

Ч е р м н ы й. Наташа! Ты зачем здесь, сумасшедшая!

Н а т а л ь я. Невтерпеж стало, свет Андрей Юрьич! Двое суток домой не приходишь! Как ударили к вечу, я выбежала на площадь; все время позади народу с бабами стояла. Слышала, как тебя в воеводы поставили. Думаю: господи! Теперь и того меньше придется видеть его! Хоть на улице на света моего посмотрю!

Ч е р м н ы й (ласково). Сумасшедшая, право сумасшедшая!

Н а т а л ь я. Издали все шла за тобой, а тут к воротам прижалась, покуда ты с посадником говорил. Насилу-то он ушел! И что это ты затеял! Один во вражий стан идти! Я все слышала!

Ч е р м н ы й. А тебе нужно знать! Ступай домой, я о вечерни приду. Приготовь ужинать, Наташа, гости будут.

Н а т а л ь я. Да не гони же меня, успею приготовить!

Ч е р м н ы й. Непригоже нам на улице вместе быть.

Н а т а л ь я. Иду, иду. Да ведь уже и нет никого, все разошлись, а мне бы только еще посмотреть на тебя: ведь двое суток не видела!

Ч е р м н ы й. Увидимся вечером, а теперь ступай; мне самому идти надо.

Н а т а л ь я. Да скажи мне хоть словечко-то ласковое!

Ч е р м н ы й. Ведь знаешь, что люблю тебя. Чего ж тебе еще?

Н а т а л ь я. Тяжело уходить-то мне ноне, ведь ты целый день все под стрелами! Долго ли до беды, до вечной разлуки с тобой. Ох ты, болезный мой! Дай же мне хоть обнять тебя,- ведь кто знает?- может быть, в последний раз! Свет ты мой! Голубчик ты мой! (Бросается ему на шею и уходит.)

Чермный идет в другую сторону. Является боярин Фома с

Кривцевичем и Жирохом.

Явление 6

Фома, Жирох и Кривцевич.

Ф о м а Вы видели?

Ж и р о х

Как не видать!

К р и в ц е в и ч

Каков!

Ж и р о х Ай да боярин! Ай да воевода!

К р и в ц е в и ч Знай, времени не тратит!

Ж и р о х

Целоваться Нашел с своей Наталкой место!

Ф о м а

Что ж! Такого, видно, надо воеводу! Чай, государь-то Новгород Великий На то его и выбрал. Исполать! Мы с бабами не зналися; о том лишь Заботились, как город бы сберечь, До грабежа б не довести; хотели, Чем суздальцам на щит себя отдать, Добром отдаться князю; так вот нет! Посаднику, вишь, стали неугодны! А что велит посадник, то у нас И деется и свято!

Ж и р о х

Эх, Фома Григорьевич! Эх, если бы тебя Послушались! Смотри, коль не возьмут Нас приступом. Ведь силы-то такой Не видано доселе.

Ф о м а

Ничего! Боярин Чермный справится.

К р и в ц е в и ч

Хорош! Еще принять и гридьбы не успел, А с ним уж и Наталка!

Ф о м а

Человек, Вишь, молодой. Оттоль и порубиться, И показать хотелось бы себя. Мы на своем рубилися веку, За новыми не гонимся рубцами; Ну, а ему в диковинку.

Ж и р о х

Уж будут Ему рубцы! И Новгороду будут! Не скоро мы залечим их.

Ф о м а

Поди ты! А вот посадник говорит, что Чермный Все отстоит; Фома-де не умел, А мы сумеем с Чермным; ото Пскова, Вишь, рать придет, осаду сымет! Знаем Мы псковичей. Чай, пьяны напилися От радости, что плохо нам пришлось. Ну, да посадник обещает - значит, Оно и так. И Новгород за ним Твердит: побьем, побьем низовых! Ну-тка! Посмотрим, как побьете их!

К р и в ц е в и ч

Хорош И Новгород! Баранье стадо, право! Давно ли был им хуже горькой редьки Посадник Глеб? Боярам не давал Созванивать народ, помимо веча; А безземельных с площади гонял: "Не вечники вы, дескать!" И стоя. Всем поперек. А стоило сказать, Что грамоты похерят,- и пошли Кричать за ним. Вот приступом возьмут, Тогда увидят грамоты!

Ж и р о х

Смотри, Когда и тут не выйдет прав он!

Ф о м а

Выйдет, Коли молчать мы будем. Смирны очень Уж стали мы.

К р и в ц е в и ч

Да мы, Фома Григорьич, На вече не молчали-то!

Ф о м а

Эх вы! Богатыри! Да разве в крике дело? Иное так словечко мимоходом, Как невзначай, проронишь, а оно И во сто крат сильней, чем если б горло Ватага целая драла. А вы Наладили себе одно: не можно Держаться нам! Не можно да не можно!

Ж и р о х А что ж нам было говорить?

Ф о м а

Про Глеба Про самого сказать вам было, вот что! Свою-де он, Глеб, выгоду блюдет! Догадлив, чай; он знает, что не правят Долгов в войну. Ведь от войны кому Живет наклад? Тем, у кого в подвалах Товар лежит! А много у него Товару есть? А? Много ли товару?

Ж и р о х Так, так, Фома Григорьич, все его Разбило в море корабли!

Ф о м а

Вот то-то! Одной святой Софии тысяч тридцать Стоит должен. А с любскими купцами И до ста наберется.

К р и в ц е в и ч

Будет до ста.

Ф о м а Так мира-то зачем ему хотеть? Он не дурак. Теперь небось не правят С него долгов; а Новгород возьмут Так что ему? С него-то взятки гладки!

К р и в ц е в и ч Вестимо так.

Ф о м а

Вот мы - другое дело. Что день, то нам убыток от войны. Ты, например: на сколько у тебя Лежит парчи?

К р и в ц е в и ч

На сорок будет тысяч.

Ф о м а

(к Жироху) А у тебя скатного жемчугу?

Ж и р о х На столько же, пожалуй.

Ф о м а

Так смотрите ж: По малому вам счету, по сту в месяц На каждого червонцев из мошны! А приступом коль Новгород возьмут, Так ты и вовсе без парчи, а ты Без жемчугу! В софийские подвалы, Чай, суздальцы найдут дорогу! Как, По-вашему?

К р и в ц е в и ч

Что тут и говорить? По-нашему, так поскорей бы дело Помимо тех двоих поладить. Князь бы За то спасибо нам сказал.

Ф о м а

Смекнули?

Ж и р о х Оно бы можно, если б этот Чермный Тут был один, да старого-то пса Не проведешь, глазаст уж больно!

Ф о м а

Гм! Большой тебе приятель он?

Ж и р о х

Приятель? Кто? Глеб? Да я б туда его послал, Куда крятун костей не заносил!

Ф о м а Ах да бишь, помню! То, никак, ведь он В голодный год тебе нажиться не дал, Скупил весь хлеб?